Скорбная новость: ушел из жизни скульптор Борис Николаевич Кондаков. Автор более сотни мемориальных досок, что видят каждый день ростовчане на стенах домов. Художник жанра “мемориа”. Он был джентльменом и авантюристом, зеком и охранником других арестантов, весьма сложным по характеру, но добрым душой и очень талантливым человеком.
У Бориса Николаевича Кондакова особые отношения со смертью. Можно сказать, что он посвятил ей добрую часть своей жизни. Дело в том, что сотни работ мастера выполнены в жанре «мемория». Надгробные памятники изваянные рукой Кондакова, есть на всех кладбищах Ростова и многих других городов бывшего СССР. Есть его работа даже на самом престижном кладбище страны – Новодевичьем.
Как стал Борис Николаевич кладбищенским скульптором, даже сам он сказать затрудняется. Наверное, стечение обстоятельств его сложной жизни, порой выписывавшей рискованные пируэты. Он работал резчиком на кладбищах в Одессе и Москве, одно время держал собственную большую мастерскую в Ростове.
По любому кладбищу Кондаков идет с профессиональным интересом. Смотрит чужие работы, порой показывает рукой: а вот это моя! Среди его «клиентов» – ученые, генералы, актеры, партийные и хозяйственные руководители…
Профессор М. – в прошлом крупный специалист в области онкологии – похоронен в одном из престижных кварталов Северного кладбища. «Я знал его при жизни. Умный, обходительный, мягкий человек», – вспоминает Борис Николаевич. Ученый-онколог сам страдал этим недугом, причем сразу в нескольких формах, и применял на самом себе свои методики лечения. Видимо, небезуспешно: с онкологическим заболеванием он прожил 25 лет, и умер в возрасте 75-ти, похоронив перед этим свою жену. Кондаков им обоим сделал памятник из белого мрамора.
С особым чувством мастер говорит о летчике Борисе Капустине, который погиб в Германии, отводя падающий самолет от жилых кварталов Берлина. Именно Кондакову доверили изготовить надгробье на Братском кладбище, и мемориальную доску на школе его имени. По странному совпадению, Борис Кондаков живет и работает на улице, названной именем его тезки.
Кондаков делал памятники двум генеральным директорам Новочеркасского электровозостроительного завода – Табачнику, а затем его преемнику. Причем Табачник скончался в Москве, в ранге министра правительства СССР. Похоронили его на Новодевичьем кладбище. Но памятник заказали в Ростове, у Кондакова. Большую ростовую скульптуру Борис Николаевич сделал, а вот устанавливали памятник уже без него.
– Будучи в Москве, решил зайти на Новодевичье, посмотреть на свое произведение, – рассказывает Борис Николаевич. – Я знал, что вход на «закрытое» кладбище только по спецпропускам. Поэтому заранее купил бутылку водки, чтобы «договориться» со сторожами. А на Новодевичьем начальник охраны – лейтенант с погонами госбезопасности. При виде моего «презента» всех присутствующих обуял неудержимый хохот. Но я объяснил ситуацию: мол, семья покойного попросила посмотреть, в каком состоянии памятник.
Меня подробно расспросили, что за человек похоронен, и все-таки пропустили. Лейтенант пошел за мной, а я даже не знаю места, где установлен памятник! Знаю только, что он пристенный, а значит стоит у самой стены Новодевичьего монастыря. Поворачиваю на одну из аллей, и выхожу прямо на Табачника! Словно судьба вывела. Лейтенант подошел, убедился что это тот самый памятник, о котором я говорил, и лишь после этого удалился…
– А кому вы доверите изготовить памятник самому себе? – задаю я вопрос Борису Николаевичу.
– Скорее всего я изготовлю его сам, – ответил маэстро скорбного резца. – Есть кое-какие задумки. Вот только говорить об этом, по-моему, еще рано.
– Не снятся ли вам люди, которым вы делали надгробья и мемориальные доски?
– Несколько раз, проходя по тому участку кладбища, где похоронена моя жена, я слышал ее голос, – признался Борис Николаевич. – Он явственно окликал меня по имени. Может быть, это слуховые галлюцинации. С другой стороны, мы уже пережили эпоху примитивного материализма, когда нас убеждали, что надо пощупать вещь, чтобы убедиться в ее существовании. Если в Бога верят даже лауреаты Нобелевской премии, значит мы не зря храним память об ушедших от нас в мир иной, и ставим памятники на месте их последнего пристанища…
В. Арсентьев.
Фото: Борис Кондаков на открытии мемориальной доски писателю Виктору Некрасову на фасаде окружного Дома офицеров в Ростове-на-Дону.